Батюшка из Луганска
В алтаре воцарилось молчание: батюшка запнулся. Он еще не привык произносить молитву за Россию и за русский народ, поминать имя другого митрополита. Совсем недавно там, в Луганске, где он родился и где думал умереть, всегда молился за Украину, за местного епископа, «за власти и воинства ея». Слова рвались сами собой, по привычке.
Батюшка растерялся и достал листочек с подсказкой, но строчки плыли. Хотелось рыдать.
Он не думал уезжать, собирался до конца разделить участь своей паствы, но так сложилось. Дом разбомбили, да что там дом, – все родное селение превратили в полигон. Не стало прихода и некуда податься: кругом сумятица. Ему ли в ополченцы?..
Отслужил батюшка молебен над пепелищем, да и отправился в Россию с детьми, с больной женой. То ли беженцем, то ли «политическим эмигрантом»…
Он здесь и сейчас. Он жив.
Болью отзывались воспоминанья в сердце – оно сплошь открытая рана. Скоро ли затянется? Закрой глаза, и вот они, страшные картины разрушений и смерти – результат жестокости братоубийственной войны, причины которой он так и не понял, да и не пытался понять: слишком было больно и одновременно странно, неожиданно все это как-то. То и дело казалось, вот-вот проснешься, и нет ничего, а это: бомбежки, пламя огнеметов, вой ракет – всего лишь затянувшийся американский боевик…
Против русских на Украине настраивали десятилетиями, методично, неуклонно. Да что и говорить, капля камень точит. Проникала ненависть черной тучей даже в ряды сочувствующих, даже к русским, живущим на украинской земле. Вот и у батюшки возникали разные мысли. «А вдруг киевская пропаганда не врет, и это русские нас бомбили?» – вздрагивал он. Но вспоминал приветливо-любопытные лица позади стоящих прихожан, и на душе теплело.
Он здесь и сейчас. Служит. Ведь это самое любимое дело на свете! На руинах своего прихода он уже и не чаял когда-нибудь воскликнуть: «Благословенно Царство Отца, и Сына, и Святаго Духа!»
Батюшку приняли как родного. Он все еще порывался куда-то мчаться, сосредоточенно принимать решения, по привычке, но уже все опасности были позади, а от него теперь требовалась лишь сосредоточенная молитва. Здесь мир. Он в России…
Батюшка с облегчением вспомнил, что скоро диакон выйдет на амвон и, поминая всех православных христиан всей вселенской Церкви, живущих на этом свете и покинувших его, произнесет молитву о водворении мира на Украине. От этих мыслей стало легче.
Батюшка не раз с горечью говорил с амвона пастве: «Не к добру вокруг множатся униаты, баптисты, сайентологи и язычники… Не к добру. Храмов-то много, да чьи они теперь? Не отступайте от веры православной, миленькие! Держитесь! Писал же летописец Нестор «Откуда пошла Земля Русская», православная… Вот оттуда ее теперь и хотят уничтожить. Спрашиваете, кто? Да мало ли чьими руками, умами и словами действует враг рода человеческого? И не всегда жестоко, он и благотворительность любит, и этикет, и здравый смысл, и даже мораль. Христа он не любит и христиан. Комом в горле у него Православие и православные!.. Эх-эх, были мы братья, были мы сестры – что изменилось? Развалилось содружество наций зеленых фантиков ради, и теперь давят всех поодиночке. А вместе мы сила!»
Когда батюшка впервые приехал сюда, весь причет церковный собрался в трапезной, чтобы послушать историю о наболевшем. Ему говорить не хотелось, но все ждали. Когда же выговорился, стало легче. Батюшка взглянул на весь ужас со стороны, вспомнил убитых и раненых, и прославил Бога, ведь ему сильно повезло…
В тот вечер засиделись. На улице стемнело, а беседа иссякать не хотела. Одна прихожанка начала восторженно рассказывать о чудесах, и что по слухам их теперь особенно много на Украине.
Батюшка, естественно, не мог не вразумить:
– Милая моя, чудеса нельзя ни принимать, ни отвергать. Нам неведомо от Бога они или нет. Настоящее чудо – это мир! Настоящее чудо – это любовь среди нас! Любовь – это топливо, Бог нам его в сердца вливает, чтобы мы жили. Чтобы хватило нам самим и нашим ближним, а мы ее несправедливо почитаем своим личным приобретением. А это самое настоящее чудо! И этому мы перестали удивляться. Вот заберет любовь, что мы будем делать? Давайте же поблагодарим за эту милость! – батюшка встал перед иконой, чтобы помолиться и закончить беседу.
Но женщина не унималась:
– Знаю, отче. А вы все-таки ничего такого не видели?
Батюшка вздохнул и ответил:
– Настоящее чудо это то, что у меня семеро здоровых деток. Жена каждого выносила без помощи врачей, а ведь у нее с детства порок сердца!
Воцарилось молчание.
Но женщина снова задала вопрос, правда уже не так решительно:
– Как же так, вы молитесь, молитесь, а святые что ж, молчат?! Разве вам не было утешения?
Батюшка снова сел за стол и начал рассказ:
– Сам, я, грешник, ничего не видел. Есть случай, мне его поведал священник-ополченец. Был среди них мусульманин, а потом вдруг попросился креститься с именем Спиридон. Его командир ругает, мол, как я тебя буду по рации вызывать? «Тогда Онуфрием, – говорит тот. – Нет, давай уж лучше Спиридон». Потом вдруг выяснилось, что день крещения того мусульманина совпал с днем празднества Спиридона Тримифунского. Вот как к нам близки Бог и святые Его! И, кстати, этот парень не ждал чуда, которое после крещения ему все-таки дано было увидеть. Ребята под каски повязывали ленточки с живыми помощами, так вот одному пуля пробила каску и отрикошетила, вышла обратно из отверстия! На ленточке дырочка, а на лбу шишка. Вот вам сила веры!
– А я от беженцев слышал, сама Божья Матерь там у вас многим является, – аккуратно заметил пономарь.
– Да, и я слышал… – подтвердил батюшка. – Было вроде так. Из алтаря вышла Женщина, очень просто одетая, и говорит: «Постреляют-постреляют, и успокоятся». И обратно ушла. Опомнились мужики, как, мол «баба» в алтаре-то? Кинулись, а там никого.
– И что? – в изумлении открыв рот, спросила любопытная женщина.
– Как что? А как нас святые отцы учат? Не принимать и не отвергать, – ответил батюшка и улыбнулся.
Снова подали чай. Беседа пошла о чудесах. Вдруг любопытная женщина вскрикнула. Она выглядела бледной и испуганной. Когда женщина увидела, что на нее все смотрят, то торопливо заверила:
– Все в порядке, все-е-е в порядке. Не принимать и не отвергать! – после чего начала всматриваться в окно, возле входной двери.
Беседа возобновилась. Вдруг присутствующие стали замечать, как у любопытной женщины от ужаса расширяются глаза. Она как завороженная смотрела на окно возле входной двери. На улице было уже темно, но из окна струилось голубоватое свечение. Все смолкли, наблюдая за необъяснимым явлением.
– Ох! – воскликнул сторож с фонариком в руках, – Думал воры, а это вы тут!..
Батюшка улыбнулся воспоминаниям, вдруг сердечно почувствовав, как все эти люди, причт и прихожане, как все они ему дороги, это его семья, а роднит их Христос. «Национальность наша – христианин, а Родина наша – Небесный Иерусалим», – решил он для себя и облегченно вздохнул.
Молчание в алтаре. Прихожане замерли. В храме не было ни звука… Пусть батюшка знает – он дома. Мы же понимаем, ему нелегко… Но сейчас мы соборно помолимся о водворении Мира во всем мире, и тогда…