Разбойник

Разбойник_рассказ Елены Дубровиной_черный котРазбойник

– Стоять, бабка! – рявкнул хриплый голос.

Антонина Ивановна вздрогнула от неожиданности и резко оглянулась. В тусклом свете, падающего из окон многоэтажки, она разглядела незнакомого мужчину в кепке, лицо его было наполовину обмотано шарфом, одет в старомодную одежду.

– И не вздумай орать, прирежу! – пригрозил он ей, грубо схватил за локоть и поволок в кусты, что росли густой копной возле подъезда. – Серги сама отдашь? Или!..

Женщина кивнула, выронила сумку и трясущимися руками начала расстегивать тугие замочки золотых сережек.

– Чего возишься?!

Напуганная женщина торопливо сунула серьги в руку незнакомцу. Он бесцеремонно вытряхнул содержимое сумки. Озираясь по сторонам, поднял полупустой кошелек, старый мобильный телефон, сунул трофеи в карман и убежал.

Антонина Ивановна некоторое время пребывала в оцепенении. Она стояла и смотрела туда, где только что скрылся преступник. Потом заплакала, подняла сумку, нащупала на земле ключи от квартиры и поплелась домой, где после ложки вонючего карвалола смогла немного придти в себя.

Женщина оглядела комнату, обставленную дорогой мебелью, и слезы вновь полились из глаз. Все это барахло никому теперь не было нужным. Квартира опустела! И воры-разбойники здесь были не причем.

Антонина Ивановна только что вернулась с вечерней службы. В церкви она заказала на утро панихиду своим дорогим родным, новопреставленным: мужу и сыну. Подробностей автомобильной катастрофы женщина не знала. Неделю назад ей позвонили на работу и попросили приехать в морг…

После этого момента она уже себя не помнила. Рыдала, успокаивалась, что-то делала, опять рыдала, пила таблетки и мерила давление…

Женщина без сил опустилась на диван, удивляясь, как ее слабое сердце, пережившее два инфаркта, все еще бьется?..

Раньше Антонина Ивановна церковь посещала несколько раз: на Казанскую, чтобы свечку поставить перед любимой иконой, на Крещение, чтобы святой водички набрать, и на Пасху, чтобы куличи освятить. Теперь же стала пропадать там каждый вечер, совершенно не задумываясь о том, что в ноябре темнеет рано, а улицы освещены плохо.

«Вот тебе и помолилась», – тяжело вздохнула расстроенная женщина, но она точно знала, что завтра после работы снова пойдет в церковь. Там ей становилось легче, и пользы от нее там было больше, ведь по словам священника: «Умершим ничего не нужно, кроме горячей молитвы за них, а в святом храме она во сто крат сильнее, потому что льется из уст целого собора неравнодушных людей»…

Антонина Ивановна боялась взять в руки фотоальбом, она боялась встретить знакомых, она боялась болезненных воспоминаний. Выброшена на обочину жизни… Одна…

Ей больше не хотелось убирать квартиру, ей не хотелось готовить, не к кому было спешить… А ведь это и есть счастье женщины, когда есть о ком заботиться. Раньше Антонина Ивановна об этом не задумывалась. Все, что осталось у нее – воспоминания, но воспоминания это такая же иллюзия реальности, как и мечты…

Женщина взяла в руки Псалтирь, недавно купленный в церковной лавке. Продавец, сама потеряла недавно сына, убившего себя наркотиками, а потому делилась опытом, обещая, что чтение Псалтири поможет. «Если тяжело и невыносимо, читай, пока не полегчает», – посоветовала она… И действительно, хотя слов на церковно-славянском Антонина Ивановна не знала, с каждой строчкой ей становилось легче.

Женщина открыла Псалтырь на заложенной странице и начала читать…

Увидев в глазок вдову с большим пакетом в руках, направляющуюся к мусоропроводу, соседка выскочила на лестничную клетку: очень уж ей хотелось узнать подробности аварии, поохать, поужасаться… А тут вдруг вообще всем новостям новость: «разбойное нападение возле подъезда собственного дома»!

– Ты что ж в милицию не заявила?! – воскликнула она.

– Да что толку теперь? Видела, в местном опорном пункте замок амбарный? Говорят в полиции всех посократили, работать не кому, вот и разбойничают все, кому не лень… – махнула рукой Антонина Ивановна, умолчав об аварии и о том, как ей теперь тяжело.

– Да, говорят, амнистия прошла, вот и шатается теперь всякий сброд… – посетовала соседка. – А ты прибраться решила? – полюбопытствовала она, осматривая габариты пакета.

– Кое-какие вещи, – слезы навернулись на глаза, но Антонина Ивановна сдержалась.

– Правильно, раздай. Говорят, надо еду и одежу раздавать, чтоб поминали.

Антонина Ивановна передумала выкидывать вещи и пошла к рынку. Она знала, там, в самом далеком закоулке, где всегда пустуют прилавки, есть питейное заведение, нелегально торгующее спиртным, возле которого постоянно толпятся неухоженного вида люди.

Антонина Ивановна смело подошла к компании плохо одетых мужчин, один из них был в сильном подпитии. Он едва держался на ногах, зато безумолку что-то доказывал собутыльникам заплетающимся языком.

– Ребятки, помяните сыночка и мужа. Вот, может, что подойдет? – с этими словами женщина начала доставать из пакета почти новые добротные вещи.

Один, явно не причисляющий себя к «нуждающимся», а лишь выпивающий с ними, презрительно фыркнул и отошел. Остальные охотно принимали подарки. Кто-то обдумывал, за сколько можно будет «толкнуть» свитер, кто-то вовсю примерял. Самый пьяный начал цепляться со своими россказнями к ней:

– Мать, прально я говорю!?.. Прально?!..

Женщина не ответила. Прошла мимо. Достала кожаную куртку и всучила одному мужчине в кепке, который держался ото всех поодаль. Он как раз доел чебурек и вытер ладонью, испачканные жиром губы. Мужик странно на нее посмотрел, но подарок принял. Ничего не ответил, лишь проводил хмурым взглядом исподлобья…

Только после того, как женщина покинула рынок, она поняла, что узнала кепку… и разрыдалась…

Утром, когда Антонина Ивановна возвращалась из хлебного магазина, возле подъезда ее окликнул некто, пробасив слово «эй». Он прятался за стеной, разделяющую входы мусоропровода и подъезда.

Женщина вздрогнула от неожиданности, а когда увидела, кто ее дожидается, оторопела: это был тот самый мужчина в кепке с недобрыми глазами. «Нож к горлу, и конец! – испуганно подумала она, а потом смело добавила: – Конец страданиям!». Антонина Ивановна решительно подошла.

– Забирай! – хрипло пробубнил незнакомец в шарф, протянул руку, в которой лежал знакомый кошелек и старый мобильник. Мужчина затравлено озирался по сторонам, а глаза прятал под козырьком поношенной кепки.

Женщине в этот момент мужчина уже не казался грозным и страшным. Он не был похож ни на ее сына, ни на ее мужа, на нем не было куртки, подаренной ею, но что-то такое в его, потрепанном жизнью, лице говорило о том, что он глубоко несчастен.

Антонина Ивановна и сама не поняла, как пригласила того домой. Она не обратила внимания ни на удивленно открытый рот, ни на подозрительное сканирование исподлобья сердитых глаз, просто взяла его под локоть со словами: «Пойдем, сынок, покормлю тебя. У меня и сальце есть… А еще штаны в пору будут, теплые… Можешь и телевизор забрать, и цепочку с кулончиком. К чему мне это барахло? А тебе нужнее»… Уговаривала она и тянула в подъезд. Мужчина покраснел, вырвался и убежал.

– Вот ведь как бывает, не даешь – отбирают, а даешь не берут, – удивилась Антонина Ивановна, провожая беглеца грустным взглядом.

© — «Разбойник» рассказ
 Елены Дубровиной,
https://elena-dubrovina.ru/
рассказ вошел в сборник «Пшеничное сердце»
 
При копировании материалов статьи
ссылка на сайт и указание автора обязательны!

Поделиться в соц. сетях

Опубликовать в Google Buzz
Опубликовать в Google Plus
Опубликовать в LiveJournal
Опубликовать в Мой Мир
Опубликовать в Одноклассники

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Анти-спам: выполните заданиеWordPress CAPTCHA