Куда уходят кошки

– И слышать не хочу об этой!.. – мужчина в спортивных трико побагровел от злости и, не стесняясь в выражениях, заорал на весь подъезд, поминая свою бывшую жену отборной бранью.

Пожилой мужчина в строгом сером костюме, поспешил удалиться, не дожидаясь лифта, торопливо спустился по ступенькам и вышел во двор в надежде встретить кого-нибудь из соседей. Ему повезло: всеми недовольная бабушка как на духу поведала «личное-сокровенное» из судьбы мужчины в трико. Незнакомец в сером не мог ни порадоваться удачной встрече, облегчившей поиск клиентки – по опыту знал, одинокие пожилые люди из-за отсутствия общения и из-за наличия большого количества свободного времени обыкновенно в курсе всего происходящего у соседей.

– …устроила, значит, пир на весь мир: гуляли тут до полуночи, а утром сбежала! Бессты-ы-ыжая, – старушка с осуждением покачала головой, – Кыс-кыс-кыс! – в отчаянии забормотала она, прищурилась, заглядывая под куст, и убедившись, что под ним никого нет, раздраженно посетовала: – Вот, тварь, кормишь ее, поишь, а она гулена подвальная!

– Простите, не понял?

– Да я о кошке, – невесело вздохнув, ответила старушка, – Тоже сбежала… Двенадцать лет жила, никуда ни шагу, а тут чуть дверь открыла, она нырь, только ее и видели… Ну вот, муж, значит, интеллигентный, зарабатывает… На руках носил!.. Это ж какой пример-то дочке?! – посетовала она.

– А сколько дочке?

– Да невеста уже. Учится она, – старушка поджала губы, задумавшись, и чуть погодя добавила, – на врача, вроде.

– Случайно не знаете, куда она «сбежала»?

– Да шут ее знает? Знала б – нашла уже.

– Простите, я не о кошке.

Старушка вздохнула, оглядывая кусты в палисаднике.

– Точно: хахаль у ней – вся из себя-такая… – предположила она, – Главное, дочке машину свою новую отдала и сбежала… На развод подала, а сама даже в суд, говорят, не явилась.

Мужчина в сером пиджаке удручено покачал головой, ведь клиентка успела и всю недвижимость переоформить на мужа с дочерью, и развестись… Разумеется, закрадывались сомнения, ведь волне могло случиться так, что вся семья мошенники и с клиенткой заодно, но неподдельные эмоции мужа и соседки, вкупе с небольшим остатком долга, противоречили подобным догадкам.

Мужчина в сером пиджаке завернул за угол и, проходя мимо гаражей, споткнулся о дохлую кошку, выругался и поспешил к парковке.

– …Значит, говорите, на заемные средства она себе машину купила? –уточнил мужчина в сером пиджаке и задумался.

– Какие еще от нее сюрпризы ожидать?! – обижено пробубнила симпатичная студентка, затем, подумав, отрезала: – Машину не отдам! Пусть сама гасит свои кредиты!

– С вас никто и не спрашивает, – поспешил он успокоить девушку, – Мне бы выйти на нее.

– А что ей за это будет? – испуганно поинтересовалась студентка.

– Вообще-то методы работы с должниками у нас – цивилизованные! – ответил мужчина в сером пиджаке по поводу процедуры возврата долгов, – Мне нужно с ней просто побеседовать, найти оптимальный вариант, устраивающий обе стороны, так сказать, придти к консенсусу, – заверил он и натянуто улыбнулся.

– Была у нее одна подруга, приходила к нам пару раз. Папа ее не любил: она не замужем, ну сами понимаете, какие у нее интересы, – поделилась студентка явно отцовскими домыслами, – Они вместе на фитнес ходили. Клуб рядом с домом.

– Потрясающая девочка, – улыбнулся воспоминаниям личный тренер клиентки, смазливый парень лет тридцати пяти с полуобнаженным крепким торсом, украшенным загаром местного солярия. – Такие женщины созданы для любви, а не для быта.

– Вы были близки?

– Иногда мы ужинали вместе, но дальше этого не заходило. Муж у нее… – парень криво усмехнулся, – Звонил каждые полчаса, отчитывал как девчонку, то за немытую посуду, то за новые колготки. Не понимаю, как она с ним столько прожила?!

– Она не говорила, куда собирается уехать?

– А она все-таки сбежала?! – засмеялся тренер. – Я знал: рано или поздно это случится. Она – кошка, которая гуляет сама по себе. Просто придумала себе рамки… С такими внешними данными можно в Голливуде карьеру сделать!

– Рамки? – ухмыльнулся мужчина в сером костюме нехитрой тренерской философии.

– Знаете, живем тут в большой песочнице, понастроили барьеры, стены, потолки, понапридумывали себе правила и ограничения, держимся за всю эту иллюзию, как за нечто значимое, немаловажное, а за пределы песочницы и заглянуть боимся… – тренер с грустью вздохнул, потупился и добавил: – Так она говорила о нашем урбанистическом существовании.

– Может, кто-то из подруг знает, где она?

Эффектная одинокая женщина грустно улыбнулась:

– У меня нелегкий характер: она моя единственная подруга… – женщина выдавила улыбку. – А я и думаю, что она на звонки не отвечает? Надо же, и чего ей не хватало? Живи в свое удовольствие!.. Так бездарно распорядиться своим имуществом! – недоумевала женщина, изящно попивая вино из бокала, – В жизни она состоялась, осталось только нормального мужика завести. Все у нее было хорошо. Правда на работе бабы травили, так нам, красивым и успешным, это только комплемент! В общем, ее это расстраивало, но ведь если бабдюшник так переполошился, значит, дела у нее шли в гору.

– Может, она у любовника?

– Что вы, она реально хранила верность этому деспоту!.. Эх, зарыла все таланты ради этого чудовища!.. – женщина ткнула длинным лакированным ногтем в картину, висящую на стене, – Ее работа.

Мужчина в сером костюме окинул равнодушным взглядом незатейливый пейзаж, выполненный маслом.

– …Уволилась без объяснения причин, даже отрабатывать не стала, а мне специалиста найди, да обучи! – раздраженно проговорил пожилой директор, явно сожалея, что пошел на уступки несознательной подчиненной. Он хмурил широкие брови и бегло просматривал документы, которые ему попеременно подсовывал сотрудник для подписи. – А жаль, толковая была, без всяких там… карьеру делала… Спросите у девулек, они в курсе, – сказав это, директор, облегченно вздохнул, радуясь, что отделался от посетителя.

– А вы без поручителей кредиты выдаете? – кокетливо строя глазки, поинтересовалась «девулька», а точнее женщина в возрасте, с неприятным мужским лицом и лицемерной улыбкой.

– Ничего я не выдаю. Кредит выкуплен нашей компанией, – спокойно ответил мужчина в сером пиджаке на колкое замечание, ведь поручителей у его клиентки действительно не было.

– Ну, дае-е-ет! – громогласно захохотала женщина, – Она всегда была со странностями, себе на уме… А что муж говорит? – ее распирало от любопытства.

Возле двери кабинета толпились коллеги, другие «девульки» – то и дело, будто по служебным делам заглядывали. Слышно было, как они перешептывались.

– А вам известна причина, по которой она так поспешно уволилась?

– Дура она! Ее замом хотели сделать. Хотя, не представляю, как бы она справлялась? Должности нужно соответствовать! – деловито заявила женщина, –А в последнее время так, вообще, на больничных отсиживалась! Я всегда говорила: это неблагонадежный человек! – нарочито громко сказала коллега, чтобы ее высказывание было слышно в коридоре.

– Как понимаю, вы мне помочь не сможете, – собираясь откланяться, констатировал мужчина в сером костюме.

– А что вам конкретно нужно?! – женщина была явно недовольна, то ли равнодушием гостя к своей «значимой» персоне, то ли отсутствием информации о судьбе бывшей коллеги.

– Может, она чем-то увлекалась? Где она чаще всего бывала? Может, служебный роман?

Женщина криво ухмыльнулась, услышав последнее:

– Ну, не зна-аю, не такая уж она и красавица: внешность как у подростка. Разве это нормально?! А увлекалась она: да куда ее только не заносило! И на лошадях каталась, и по театрам шастала, и в бассейн ходила, и на гитаре бренчала, при этом набожную из себя корчила, даже постилась… В общем, так, любительница острых ощущений. Заграницу не ездила, как я поняла, у нее муж жадноват: даже машину сама себе купила.

– Что ж, благодарю.

– Юрист наш за нею бегал, – поведала женщина с таким видом, будто сделала гостю одолжение.

– Некорректный вопрос, – покраснев, смущенно ответил симпатичный ухоженный мужчина с сединою на висках, – Я женат… И вообще, в правовом аспекте: нарушение границ личной свободы…

– Простите, вы не обязаны отвечать. А у вас случайно нет ее фотографии? Какого-нибудь коллективного снимка? А то у меня только из паспорта, она там сама на себя не похожа, это затрудняет поиски… Я бы заплатил.

Мужчина в сером костюме умоляюще взглянул на юриста, которому польстил просительный тон статного и грозного с виду гостя, он снова начал себя ощущать важным и значимым:

– Не имею привычки хранить фотографии коллег! – отрезал он, наслаждаясь уничиженной физиономией оппонента.

– Жаль, красивая женщина, – нашелся мужчина в сером костюме и скорчил еще более жалобную мину.

– Стерва она! – юрист посерьезнел.

– Это все, что вы о ней знаете?

Вопрос явно задел мужчину с сединой на висках, это было заметно по его гневно вспыхнувшим глазам. Но тот действительно не знал, что сказать, растерянно поджал губы и невнятно процедил:

– Стерва, и все.

– Потому что она не испытывала к вам симпатии? – прямо озвучил свои догадки мужчина в сером костюме и сурово нахмурил брови: его коробило, когда представители сильного пола демонстрировали небрежение к слабому, он это с детства не любил, ко всему прочему жутко злило изображать уничижение перед каким-то заносчивым средним специалистом.

– Да что вы себе позволяете! – воскликнул тот.

Это и было ответом, а потому мужчина в сером костюме больше не стал терять времени и с довольной физиономией покинул кабинет.

Рассматривая неудачный фотоснимок с изображением красивого серьезного лица, безногий мужчина в грязной потрепанной одежде щурился и гримасничал, обнажая беззубые десна:

– Вроде видел… Тут много всяких ходит, – он передал фотографию старушке с добрыми бледно-голубыми глазами, она тоже стояла на паперти возле церкви.

– Ой, знаю! – воскликнула старушка, – А что случилось? – насторожилась она.

– Пропала, а я ее ищу.

– Надо же! А я и думаю, что-то Елизаветы нашей не видно, не заболела ли?

– Ааа! – вспомнил инвалид, – Что-то не признал сразу! Хорошая девушка.

– Да. Всегда подает, улыбчивая такая.

– И давно вы ее видели?

– Давно. Раньше она сюда часто ходила, – кивнула старушка в сторону церкви, – Всем помогала, такая умница.

– Помогала?

– Меня к врачу возила, заплатила за все, – поведал инвалид.

– Да, многим помогала! Она тут с певчией дружила. И ей тоже помогала. У той муж пьет, да еще мальчик в школу ходит: то вещи какие-то купит, то за квартиру заплатит… Вы ее в церковной лавке найдете.

– Двадцать пять, -цать шесть, -семь… Сама ее давно не видела, на звонки не отвечает, – симпатичная молодая женщина продолжала пересчитывать свечи, ловко перебирая их пальцами, – А вам зачем? – она пристально посмотрела на мужчину в сером костюме.

– Семья ее разыскивает, знаете-ли, а в интересах следствия, мне не особенно следует распространяться… – ушел он от ответа.

Женщина задумалась, поправила на голове шифоновый платок и сказала:

– Не думала, что она всерьез… Не знаю, но как-то Лиза сказала, что уйдет в монастырь. Она сама не своя была в последнее время.

– В общежитии каждый день новые постояльцы, ну как вы думаете? – бросила через плечо немолодая послушница в синем платке, открывающем только нос и щеки, на ней был длинный рабочий халат и тяжелая связка ключей в руке, она как раз занималась расселением русскоязычных паломников, приехавших из-за границы.

Мужчина в сером костюме еле поспевал за послушницей, наконец сунул под нос фотографию. Женщина остановилась, внимательно посмотрела:

– А, помню, ох и намаялись мы с ней! Она тут с трудниками жила. Со здоровьем у нее что-то, в обмороки падала, с работой не справлялась, а от больницы отказывалась… Приедут тут, думают им курорт… Уехала она.

Женщина снова помчалась по коридору.

– Куда?! – крикнул ей вдогонку мужчина в сером костюме.

– Куда старец благословил. На Майдан! Сестрой милосердия.

Послушница остановилась, оглянулась, застенчиво улыбнулась и смущенно добавила:

– А повез ее бизнесмен на джипе.

Ухоженная женщина в шелковом халате изменилась в лице, увидев фотографию, ее круглые глаза вдруг сделались стеклянными как у мертвой рыбы:

– Она аферистка?

– В каком-то смысле да: скрывается от кредиторов, – мужчина в сером костюме не прятал довольной улыбки, ведь ревность женщины хорошее подспорье, если дело касается наказания соперницы.

– Ой, да что вы ей сделаете? – отмахнулась она.

– Если кредиторская задолженность со всеми штрафами не будет погашена в сроки, то превращу ее жизнь в ад. Если и это не поможет, верну деньги через суд, – с наигранной улыбкой заверил он, прекрасно понимая, что подобное признание лучший способ разговорить обиженную женщину.

Рыбьи глаза недобро заблестели и, удовлетворенная ответом, хозяйка нервно сжала губки и пригласила мужчину в сером костюме войти в коттедж, созданный с претензией на особняк.

– Простите за щекотливый вопрос, вам не подкинуть телефончик хорошего юриста, его клиенты всегда в выигрыше от бракоразводных процессов? – учтиво поинтересовался мужчина в сером костюме, решив основательно втереться в доверие.

– Боюсь, он мне не поможет, наш брак не зарегистрирован, – короткой улыбкой оценила предложение женщина с рыбьими глазами.

– Жаль… Так где мне ее искать? – мужчина в сером костюме помахал фотографией клиентки.

– У его друга квартира в Киеве… – голос женщины с рыбьими глазами дрогнул, – Это он после смерти матери стал по монастырям шастать, всю плешь проел «венчаться давай», «детей»… Полжизни на байках катался, а тут вдруг осел. Ну и средневековье!.. Никуда он от меня не денется, слишком свободу любит! – вдруг уверенно заявила она.

– …все, я сказала! Можешь оформлять детей в интернат! А сам вешайся! Жену вешай, а потом и сам вешайся! Все сказала!.. Мне плевать! Я тебя предупреждала! Ты на счетчике теперь, понял?! Я подключу таких людей, что тебя живьем… – женщина в строгом брючном костюме со злостью бросила телефонную трубку, повернулась к коллеге и недовольно буркнула, – Сволочная работа!

– Полегче, а то и правда повесится.

– Жена отдаст!.. Так о чем ты хотел поговорить?

– Напал на след.

– Кто бы сомневался, – женщина хищно улыбнулась.

– Как думаешь, мне оплатят командировку на Украину?

– С ума сошел?!

Дверь открыл угрюмый мужчина высокого роста и крепкого телосложения, лет сорока пяти, он все еще был симпатичен, если не считать застарелого шрама возле деформированного уха, свободная рубашка обнажала сильные татуированные руки, мужчина больше походил на байкера-романтика, нежели на серьезного бизнесмена.

– Добрый день, я адвокат, разыскиваю вот эту леди, – слукавил непрошеный гость в сером костюме, демонстрируя фотографию клиентки, – Двоюродная тетка ей оставила комнатушку в столице, не весть что, но все-таки имущество, так мне бы поговорить об этом?

– Впервые вижу, чтобы наследство само плыло в руки… – скептически повел бровью мужчина, – Больше смахиваете на коллектора.

– Мне платят те, кому это эта собственность мешает, хотят договориться, – вошел в роль незнакомец в сером.

– Вряд ли Лизу заинтересует этот вопрос. Ее вообще ничего не интересует… А как вы вышли на меня?

– Долгая история. Мне платят – я ищу.

Мужчина вздохнул и посторонился, давая возможность гостю войти, жестом пригласил сесть в кресло, а сам остался стоять у окна дорого обставленного кабинета, скрестив сильные руки на груди. На мгновение он застыл перед фотопортретом женщины с длинными вьющимися волосами и искренней улыбкой. Коллектор не сразу узнал в ней, сильно похудевшей, свою клиентку; темно-синие глаза притягивали внимание, они искрились нежностью, в то же время грустью, но это была какая-то светлая, легкая грусть.

– Так что вам от меня-то нужно?

Коллектор уже расслабился, ведь не сомневался в скорой встрече с клиенткой, но вопрос собеседника заставил насторожиться:

– Разве она не с вами?

Мужчина ухмыльнулся:

– А с чего вы взяли, что она должна быть со мной?

Коллектор выжидающе молчал. Это было его излюбленным приемом, когда он не знал что ответить, ведь обычно пауза заставляла собеседника продолжать говорить, но байкер оказался уверенным в себе человеком, сильной личностью, потому пауза продолжалась долго, а неловкость почувствовал он сам.

– Разве вы не тот человек, ради которого она бросила все?

– Нет, – засмеялся мужчина и тяжело вздохнул.

– Может, подскажете, где она?

– Уже недели две не видел. Лиза меня избегает, а здесь неспокойно, сам без надобности никуда не выхожу.

– Вы, кажется, вместе приехали? – растерянно уточнил коллектор.

– Я ее сюда привез, потому что она попросила… Ее и еще двух сестер. Она в монастыре, – с сожалением произнес мужчина.

– А зачем привезли?! Зачем она здесь?! – начал терять терпение коллектор.

Мужчина грустно улыбнулся воспоминаниям и задумчиво ответил:

– Лиза говорила: «Откуда пошла Земля Русская, оттуда ее теперь и уничтожают»…

– Пойми их, этих женщин! – вспылил коллектор и с досадой шлепнул себя по колену.

Мужчина согласно кивнул и потупился:

– Я предлагал оплатить лечение, нашел хороший онкоцентр, но она отказалась: не хотела тратить время…

Коллектор оторопел; мужчина задумчиво продолжал:

– …когда кошки чувствуют свою смерть, они уходят от тех, кто их любит, и умирают в одиночестве… В детстве у меня была кошка, однажды она ушла… Я тогда не знал причинны и злился на нее…

– Пойдемте, я вас к ней провожу… – молодая монахиня не поднимая глаз, повела коллектора в сторону от храма, – После этого случая нам запрещено ходить на баррикады, там сейчас творится немыслимое. Люди друг в друга стреляют…

– А вам здесь хорошо платят?

Монахиня озадаченно посмотрела на незнакомца – тот не скрывал нетерпения.

– Вот скажите мне на милость: почему смертельно больному человеку дома не сидится? К чему все это? – с воодушевлением продолжал он. – Неужели и правда, женщины склонны поступать подобно кошкам? – он засмеялся, потирая руки, – Если порассуждать, то мы с вами придем к ответу на вечный вопрос взаимопонимания полов. Дарвин отдыхает! А кошки и собаки с разным значением машут хвостами…

Монахиня вновь с недоумением посмотрела на гостя, который не унимался:

– Что за дурь? Рак в начальных стадиях лечится, стоило ли ради всего этого бросать семью, работу, мирное государство?

Монахиня привела коллектора на монастырское кладбище, к свежему холмику с простым деревянным крестом.

– Неделю назад. Пуля снайпера. Елизавета не мучилась.